Как географы и филологи клад искали…
Если вы встречаете на территории МГУ группу девушек с компасом, отсчитывающих, сверяясь с инструкцией, шаги от памятника Жуковскому на Аллее ученых, то, разумеется, они ищут клад. Если в самом центре Москвы, в Гагаринском переулке, вам попадется компания, бурно обсуждающая вопрос, чем отличается грифон от горгульи, или пересчитывающая колонны на портике музея А. С. Пушкина, то, безусловно, они ищут сокровища. Если в Нескучном саду, помимо любителей ролевых игр, облаченных в самые странные одежды, вы обнаружите студентов-филологов или географов, извлекающих загадочный контейнер из-под «третьей ступеньки слева» или задумчиво разглядывающих опоры кирпичного мостика, то, несомненно, они ищут… свой мир. Тот самый мир, от которого мы весьма успешно отгородили их учебниками и мониторами, — мир русского слова, зачастую теряющий связь с самим этим словом, в результате чего понятие «русский язык» ассоциируется у многих молодых и не очень молодых людей исключительно со школьным «ча-, ща- пиши через а». Они играют в «Поиск сокровищ» — лингвистическую и географическую, литературную и архитектурную игру, предложенную в этом году филологическим факультетом.
Идея игры носилась в воздухе.
Она подсказана, во-первых, поиском причин нелепостей из школьных изложений и вступительных сочинений, например: Сухие листья со скрежетом / стуком / грохотом / шумом падают на землю или… бой Мцыри с барсуком. «А каков барсук?» — спросим мы любого абитуриента или студента. «Вот таков», — показывает руками. «А что же Мцыри с ним сражался так долго и упорно?» «А… Это ж барсук не в зоопарке, а в литературе». Этот ответ изобличает разрыв в сознании человека между словом и стоящим за ним объектом материального мира. Еще больше усугубляется ситуация на первых курсах вузов, особенно при обучении новым специальностям, когда на студентов, не понимающих уже устоявшихся заимствований типа электорат, экстремист или коррупция, обрушиваются лектором с кафедры секьюритизация, рейдеры, стейкхолдеры…
Вторая причина, по которой мы пригласили студентов поиграть, — желание научить их обращаться с особым типом текста, постоянно сопровождающим нас в быту, учебе, на работе. Это разного рода инструкции, которые, к сожалению, далеко не все умеют читать и совсем мало кто умеет писать. Кто написал туристический путеводитель, по которому заблудиться проще, чем сориентироваться? Кто дал техническое задание, полное неясностей и двусмысленностей, которое и выполнить-то сложно, не говоря уже о том, чтобы деньги за работу получить? Кто сочинил инструкцию по сборке детской кроватки или по установке компьютерной программы, разобраться в которой ни один нормальный человек не в состоянии? А кто, даже имея на руках идеально составленное описание «Как проехать», или кулинарный рецепт, или правила работы интернет-магазина, блуждает в трех соснах, печет несъедобные пирожки и не может зарегистрироваться и оформить заказ? Все это люди, не умеющие писать и читать инструкции, не умеющие объяснять и не понимающие того, что им объясняют. И дело даже не в навыках составления и восприятия конкретного типа текстов, а в понимании общих принципов перехода от текста к реальному миру.
Третий повод поиграть прекрасно сформулировал В. В. Маяковский в стихах, обращенных к Пушкину: «Я люблю Вас, но живого, а не мумию!» Мы много и обще говорим о любви к русскому языку, к русской литературе, о любви к России. Русский язык, русский ум, русский мир, русский путь — это понятия очень абстрактные. Путь к их осознанию для каждого человека лежит через гораздо более конкретные вещи: мой язык, мой мир, мой ум, мой путь. Непосредственно окружающий нас мир — это Московский университет и Москва, наша альма матер и наш город. Увы, в сутолоке повседневности мы не воспринимаем их ни глазом, ни сердцем, не говоря уже о том, что не каждый студент МГУ знает, где в столице расположена Консерватория, или может отличить на фотографии Политехнический музей от Третьяковки.
Наконец, четвертая причина, побудившая нас «выгнать» студентов из университетской аудитории на относительно свежий московский воздух. Это плюсы и минусы Интернета как нового компонента русского мира и русскоязычной информационной среды. С одной стороны, именно Интернет, противопоставляемый часто книге как ее отрицательная альтернатива, может помочь нам НЕ вырастить поколение, выполняющее словесные ритуалы вместо того, чтобы пользоваться языком разумно и эффективно. Интернет визуален и интерактивен — в этом его сила. Но компьютерный мир — это не реальный мир. Картинка на мониторе так же далека от вещной, предметной действительности, как и слово на печатной странице. Как же показать человеку мир, стоящий за русским словом, и одновременно заставить понять, что слова ЗНАЧАТ, что к ним нужно относиться с внимательностью, а иногда и с осторожностью?
И вот наш студент выходит на поиски сокровищ. В руках у него — инструкция, алгоритм поиска, написанный, естественно, на русском языке, со всеми неясностями и возможностями двоякого толкования (назовем это поливариантностью), которые либо снимаются на местности, либо на местности возникают. Задание состоит из двух частей. Первая: обнаружить спрятанные (а то и зарытые) где-то в Москве подсказки и по ним определить загаданное литературное произведение. Вторая: найти в Москве два объекта (интересные здания или памятники писателям), зашифрованные в инструкции, и сфотографировать их. На все про все — две недели. Оценивался не только результат, но и красота и оригинальность его представления — в виде фотоотчета с комментариями.
Для начала поиграть было предложено тем, кому «и карты в руки»: филологам и студентам отделения «Международный туризм» географического факультета. Инструкция — одна на группу. Не всем удалось оторвать себя от парты и вывести в «большой мир». Не всем удалось дойти до конца. Победное первое место разделили «международные туристы» с I курса и чешская группа II курса русского отделения филологического факультета. И те и другие не только «докопались» до подсказок и ответов на главные вопросы, но и представили остроумные и красивые фотоотчеты.
Но главное не победа. Трудности и ошибки, сопровождавшие участников игры на пути к победе, привели «искателей» к целому ряду очень важных открытий, касающихся понимания текста и роли языка в практической деятельности, а меня как организатора не раз заставляли пересмотреть инструкцию и признать собственные недочеты.
Открытие первое. Кажущаяся ясность текста «затемняется» на местности.
Подсказка спрятана в левой опоре мостика… (см. фото, на котором на мостик опираются усталые филологи-второкурсники). Но ведь под любой мост можно войти с двух сторон…
Открытие второе. Кажущаяся неясность текста проясняется на местности.
Про вторую подсказку в инструкции написано, что она «недалеко». Недалеко от…?
Недалеко от того места, где «искатели» читают этот текст? Или недалеко от места, где спрятана первая подсказка? Пока ты не стоишь в искомой точке, сжимая в руке честно обретенный контейнер с первой подсказкой, это «недалеко» тебе не понятно.
Открытие третье. Читать надо внимательно.
Оказывается, если вас спрашивают про количество львов над окнами дома, то льва над дверью считать не надо. А вот если спрашивают про количество львов на стене, тогда нужно посчитать всех. А иначе ничего не найдешь и не испытаешь того азарта, когда за правильно вычисленным кирпичом в опоре моста обнаруживается пластмассовый контейнер с очередной цитатой либо картинкой или когда «потрошишь» во много слоев пленки завернутое что-то, только что извлеченное из бронзовой вазы, на вычисление которой был потрачен целый день.
Открытие четвертое. Не все есть в Интернете.
Смотрим на фотографию (Старый английский двор в Зарядье). Сколько на ней прямоугольных окон? Одно? А вы уверены, что это окно? Чтобы понять, можно ли называть этот темный прямоугольник на снимке словом «окно», надо смотреть на него не через яндексовское «найдется все», а своими собственным глазами.
Открытие пятое. «Наташа Ростова существовала».
Да, да. И дом Ростовых мы нашли, и «дом Грибоедова», и дом Маргариты из романа М. А. Булгакова, и «львов на воротах». И в Третьяковку заглянули, и больницу, в которой лежал великий русский художник М. А. Врубель, осмотрели, с оградой, выполненной по его эскизам. Еще в Москве есть дома с масонскими символами, с кошками и летучими мышами. А все великие люди России где-то родились и где-то похоронены. И в Москве им стоят памятники. Из всего этого следует, что мы не «одиноки во Вселенной», за нами как залог нашего достоинства и человеческой и национальной состоятельности стоит целый мир слов, вещей и дел наших предков, до которого легко дотронуться, стоит только захотеть.
А русский язык — это не только «ча-, ща- пиши через а» (правило, которое надо раз и навсегда заучить в средней школе) и даже не только «Зима! Крестьянин, торжествуя…» (русская классическая литература, читая которую ты становишься частью великого народа, разделяя чувства и помыслы с миллионами ныне живущих и живших когда-то людей). Русский язык — это отшлифованное вековой традицией, эффективное орудие общения, которым надо уметь пользоваться, это средство развития и совершенствования нашего русского мира.
В результате игры ни одно дерево и ни одно историческое сооружение не пострадало.
Автор выражает благодарность организаторам и энтузиастам российского геокешинга (www.geocaching.su) за заимствованные у них идеи и принципы.
