БУКВА "ЯТЬ"

Вам, моим читателям, быть может, невдомёк, почему некогда Мы срубили ели надо было писать через е (ели), а Мы ели уху через ѣ "ять" (ѣли). Ведь слова "ели" и "ели" там и тут выговаривались абсолютно одинаково.

Многим казалось, что буква эта выдумана без всяких причин и надобностей специально на погибель малышам первоклашкам и что никакого смысла в ней нет и никогда не было.

На самом деле всё обстояло "и так и не так"... Начнём с "не так".

Составители кириллицы отнюдь не хотели никого затруднять. Они стремились всячески облегчить славянское правописание. К греческому алфавиту они добавляли лишь такие буквы, которые выражали реальные звуки славянских языков. Такой была буква "ять", хотя по многим причинам мне было бы трудно описать сейчас, каков же был звук, ею обозначаемый. Свидетельства об этом чересчур неясны, а магнитофонов в IX веке не было.

Можно думать, что у древних руссов буква "ять", например, обозначала звуки, не совсем одинаковые в разных частях Руси: что-то вроде долгого звука [е] или дифтонга [ие]. Во всяком случае за буквой "ять" некогда стоял реальный, "звучащий звук". Он был "е-подобен", но отличен от [е].

Когда-то... Вот в этом всё дело. Различие между ѣ и е в произношении исчезло, а споры о том, сохранять и ли не сохранять в азбуке букву "ять" начались. Да и не удивительно: никто не будет препираться по поводу надобности буквы, выражающей реально звучащий звук. Вам не придёт в голову требовать удаления из нашей азбуки букв Р или С?

Но довольно скоро споры по поводу "ятя" приобрели характер совершенно неорфографический. Переводчик Дмитрий Иванович Языков писал: "Буква ѣ, потеряв настоящий свой выговор, походит на древний камень, не у места лежащий, о который все спотыкаются и не относят его в сторону затем только, что он древний и некогда нужен был для здания". Передовой ученый-языковед И. Бодуэн де Куртэнэ писал про профессора "охранительных воззрений" А. Будиловича, что малейшее желание изменить хоть что-либо в незыблемых правилах российской грамматики ему и ему подобным представлялось "чуть ли не покушением на три исконных устоя русской государственности", а так тогда именовали "Бога, царя и отечество".

И вот мы, гимназисты тех лет, заучивали на память, где нужно писать е, а где "ять". Ничем, кроме зубрёжки, нельзя было заставить себя знать, что мёд надо писать через ё или через е, а звёзды невесть почему через "ять". Зубрить слова с ѣ было настоящей мукой. Чтобы облегчить наши страдания, педагоги составляли "Таблицы слов с буквой ѣ" и разные мнемонические стишки.

Разумеется, далеко не пушкинской силы строки, но нам и такие были душеспасительны.

Правила правописания буквы "ять" изобиловали ошибками и укоренившимися издревле безграмотностями. Считалось, что в иностранных именах и названиях, кроме нескольких, "ять" не употребляется. Я же, помню, получил "неуд", написав Вена через е. Я твёрдо знал, что Венеция пишется через е, тогда почему же Вѣна? Где логика?!

Об избавлении от буквы "ять" мечтали едва ли не так же, как об отмене крепостного права.

Чтобы закончить всё о "яте" в не столь мрачном тоне, вспомню одну чисто орфографическую "выходку" прелестнейшего из писателей и людей конца XIX века - Антона Павловича Чехова.

В одном из писем брату Александру Павловичу он расписался на языке Овидия и Цицерона: "Тuus fratѣrъ А. Чехов". Современному "нелатинизированному" читателю трудно оценить тонкую прелесть этой языковой "игры". Тuus по латыни 'твой'. 'Брат' по-латыни - frater. Чехов же вставил совершенно отечественный "ять" в совершенно латинское слово. Ему нужно было показать: "Вот мы, хоть и из таганрогских мещан с тобой, а в люди вышли. Но не забывай своих корней, дорогой. Ты не frater, а fratѣrъ". Как он мог показать, что мысленно произносит это слово на российский, таганрогский лад? И вот он пишет "ять".