Научная конференция
«Зарубежная русистика:
восприятие и оценка новейшей русской литературы»: Тезисы
(МГУ имени М.В. Ломоносова,
филологический факультет, научно-исследовательская лаборатория «Русская литература в современном мире»,
25 октября 2018 г.)
Scientific Conference
“Foreign Russian Literature Studies:
Perception and Evaluation of the Latest Period”
(Lomonosov Moscow State University,
Faculty of Philology, Research Laboratory “Russian Literature in the Modern World”, October 25, 2018)
И.Л. Анастасьева
канд. культуролог. наук, доцент
факультет иностранных языков и регионоведения
МГУ имени М.В. Ломоносова
Irina Anastaseva
PhD, Associate Professor
Department of Comparative Literature and Culture
Faculty of Foreign Languages and Area Studies
Lomonosov Moscow State University
Гносеологическая основа отождествления
идей рационального эгоизма
и культурной модели поведения в творчестве Айн Рэнд
Gnoseological Basis for Identifying Rational Egoism
and the Cultural Model of Behavior in the Ayn Rand՚s Works
Ключевые слова: Айн Рэнд, концепция объективизма и ее рецепции, эмиграция
Key words: Ayn Rand, the conception of objectivism and its reception in Russia and USA, emigré
Создательница философской концепции объективизма, или рационального индивидуализма, Айн Рэнд (Алиса Розенбаум, 1905–1982) атрибутировала основные идеи своей доктрины в литературных произведениях и многочисленных эссе, созданных в период эмиграции. Несомненно, что ее философская концепция была порождена когнитивным опытом писательницы, покинувшей революционную Россию в молодом возрасте и сумевшую обрести новую родину в США. В докладе предпринята попытка выявить суть ее теории и особенности ее рецепции в России и США.
Т.Н. Белова
канд. филол. наук, старший научный сотрудник
научно-исследовательская лаборатория «Русская литература в современном мире»
филологический факультет
МГУ имени М.В. Ломоносова
Tatiana N. Belova
PhD, Senior Researcher
Research Laboratory “Russian Literature in the Modern World”
Faculty of Philology
Lomonosov Moscow State University
С. Соколов и В. Набоков – дань традиции
или типологическое схождение?
(«Школа для дураков», 1976; «Палисандрия», 1985)
Sasha Sokolov and Vladimir Nabokov – Tribute to the Literary Tradition
or Typological Similarity?
(“A School for Fools”, 1976; “Palisandriya”, 1985 – “Astrophobia”, 1989)
Ключевые слова: Саша Соколов, Владимир Набоков, пародийный роман, постмодернистский роман
Key words: Sasha Sokolov, Vladimir Nabokov, grotesque parody, postmodernist novel
Первый роман С. Соколова «Школа для дураков», изданный К. Проффером («Ардис», 1976), по своей стилистике очень близок романам В. Набокова. Главный герой – потерявший память психически неполноценный подросток, страдающий раздвоением личности, отлученный своим заболеванием от других людей, живущий в собственном мире грез – «кривом отражении нашего искривленного мира» (Набоков В.В. Ада, или Страсть. Киев: Атика; Кишинев: КониВелес, 1995. Т. 6, дополн. к собр. соч. в 4 т. С. 28), во многом родственен набоковским героям-маргиналам – Лужину, Кинботу-Боткину, Г. Гумберту, Вадиму Вадимовичу и др., точно так же весьма искаженно воспринимающим окружающую их действительность. В романе С. Соколова, как и в романах Набокова, широко используются образы героев-двойников (Тинберген и Трахтенберг, Павлов и Михеев, учитель Норвегов и святой Павел и т.д.), сказочные, мифологические (Лета, Гермес) и христианские образы, а также целый ряд постоянно повторяющихся деталей-символов, создающий метафорический стиль произведения; поток сознания, разветвленная интертекстуальность, литературные аллюзии, цитатное мышление и т.д.
Однако необычность данной коллизии состоит в том, что именно В. Набоков первым прочел рукопись этого романа по просьбе его издателя К. Проффера и в ответном письме назвал это произведение «обаятельной, трагической и трогательной книгой», лучшей из современной советской прозы, которую «Ардис» когда-либо публиковал. Сам же С. Соколов до своего переезда в Америку (он получил канадский паспорт в 1977 г.) не был знаком с произведениями Набокова, а когда прочитал его романы, был поражен тем, что «писатель другого поколения уже давно использовал стилистику, которую, как ему казалось, изобрел он, Соколов» (см.: Джонсон Б. Саша Соколов: литературная биография // Глагол. 1992. № 6. С. 278). Таким образом, налицо типологическое схождение, причем произошедшее по прошествии десятков лет.
После знакомства с набоковской «Лолитой» у С. Соколова возникло желание создать пародийный роман, заменив «набоковскую нимфолепсию соколовской геронтофилией» и «покончить с романом как с жанром» (там же, стр. 281).
Он пишет постмодернистский роман «Палисандрия», опубликованный на русском языке в США в 1985 г., а в 1989-м – на английском под заглавием “Astrophobia”, в котором гротескно низвергаются ценности эпохи советского периода: сама история показана как абсурдный фарс, гротескный хаос, карнавализованная человеческая комедия, распад мира. Благодаря исключительно разветвленной интертекстуальности этот роман С. Соколова являет целый спектр разнообразных литературных пародий, хотя на первом месте в нем стоит «Лолита» и некоторые другие романы Набокова. Автор также широко использует иронию, гиперболу, гротеск, соединение литературности с «бичующей» критикой общества, обыгрывает тему инцеста (явная пародия на «Аду»). По богатству сюжетных коллизий «Палисандрия» стоит ближе к романам «Ада» и «Бледное пламя», который также соединяет в себе и политический авантюрно-детективный роман, и семейную хронику, и любовно-эротический роман о похождениях представителя сексуальных меньшинств. Роднит эти произведения и творческий подход их авторов – постмодернизм.
Abstract: The paper dwells upon two famous novels by S. Sokolov, published in the USA: “A School for Fools”, 1976, and “Astrophobia”, 1989. The first one impressed V. Nabokov greatly – he called it “a charming, tragical and touching book” as he saw a close affinity of its poetics with his own style of writing, though S. Sokolov had never read his novels. Really the insane marginal hero, immersed in his fantasy and hallucinations, double characters, repeating key-words and symbolic details, creating the metaphoric style of the novel, its multy-layered intertextuality, literary allusions, etc. – all these artistic peculiarities were typical features of their novels. Thus this case manifests the example of a typological similarity. Having read Nabokov’s novel “Lolita” S. Sokolov made up his mind to write a grotesque parody on it in order “to finish with a novel as a genre”. So in his novel “Palisandriya”, published first in Russian in 1985, then translated into English and titled “Astrophobia”, edited in 1989, he satirically depicts and refutes the main values of Soviet epoch. History is described as a grotesque chaos, absurd farce, the decay of the world. It combines many genres: a political detective novel, a family chronicle, an erotic novel about the adventures of a gay, etc. It is also a parody on Nabokov’s “Ada” and “Pale Fire”, written with the same creative approach – postmodernism.
А.В. Злочевская
доктор филол. наук, старший научный сотрудник
научно-исследовательская лаборатория «Русская литература в современном мире»
филологический факультет
МГУ имени М.В. Ломоносова
Alla V. Zlochevskaya
Doctor of Philology, Senior Researcher
Research Laboratory “Russian Literature in the Modern World”
Faculty of Philology
Lomonosov Moscow State University
Новейшие исследования чешских славистов
в области русско-польских литературных связей
Recent Czech Studies in Russian-Polish Literary Connections
Ключевые слова: чешская русистика, русско-польские литературные связи, символизм, эволюция
Key words: Ghech Russian literature studies, Russian-Polish literary connections, symbolism, evolution
Доклад посвящен новейшим работам сотрудников Кафедры славяноведения философского факультета университета в г. Острава (Чешская республика), которые активно разрабатывают в последние годы тему межславянских, в частности, русско-польских литературных связей..
Оригинальный ракурс сопоставительных изысканий отличает две последние монографии, выпущенные в свет коллективом Факультета.
Первая книга – «Современная русская и польская песенная поэзия» (Jelínek I., Vorel J. a kol. Současná ruská a polská zpívaná poezie. Ostrava: Ostravská univerzita, 2015. 488 s.) – труд новаторский, не имеющий аналогов в научной литературе. В нем на обширном материале представлена современная русская и польская песенная поэзия: песенная поэзия, авторская песня, бардовская песня, туристическая песня, рок-поэзия и др., – а также интервью с исполнителями, специалистами в области этого жанра, артистами и режиссерами спектаклей с положенными на музыку стихотворными текстами. В аналитических статьях И. Елинека, Я. Ворела, А. Опекара и др. выявлен генезис жанра – от синкретизма древнего искусства и «универсального» творчества модернистов; намечены типологические переклички русской и польской песенной поэзии в области источников вдохновения, жанровых модификаций, природы и целей.
Более традиционный характер носит коллективная монография «Русская и польская литературная эссеистика конца XIX – начала XX вв. в компаративном аспекте» (Vorel J. a kol. Ruská a polská literární esejistika konce 19. a počátku 20. století v komparativním pojetí / Věd. red. Vorel J., Jelinek I., Pryzwara M., Ligocký P. Ostrava: Ostravská univerzita, 2017. 286 s.). Монография представляет целостную концепцию эволюции русского и польского символизма – его восхождения от декаданса к теургии. Сранительно-сапоставительное исследование философско-эстетических концепций в русской и польской литературе рубежа XIX–ХХ вв. проведено на материале наиболее значимых эссе В. Брюсова, Ф. Сологуба, А. Белого, Н. Бердяева, З. Пшесмицкого, С. Пшибышевского, Б. Шульца и др. Выявлены типологические параллели, прослежена эволюция взглядов.
М.М. Лоевская
доктор культурологии, профессор
факультет иностранных языков и регионоведения
МГУ имени М.В. Ломоносова
Margarita Loyevskaya
PhD, Associate Professor
Department of Comparative Literature and Culture
Faculty of Foreign Languages and Area Studies
Lomonosov Moscow State University
Зарубежные воспоминания русских заключенных 1920-х гг.
Foreign memories of Russian prisoners of the 1920s
Ключевые слова: история церкви, Русский заграничный исторический архив, архимандрит Феодосий, записки бывшего заключенного
Key words: Church history, Russian foreign historical archive, Archimandrite Theodosius, former prisoner՚s notes
В 1997 г. издательство Крутицкого Патриаршего подворья выпустило в свет 13-ю книгу серии «Материалы по истории церкви» – воспоминания архимандрита Феодосия (Алмазова).
Свои воспоминания архимандрит Феодосии написал в 1931–1933 гг., в 1935 г. они поступили в Прагу, в Русский заграничный архив, судьба которого необычна. В 1946 г. в Академию наук СССР военным транспортом были доставлены 650 ящиков, в которых находился Русский заграничный исторический архив: документы и материалы по истории России XIX – начала XX вв., о жизни и деятельности русской эмиграции в Европе и Америке, а также материалы о Русской Православной Церкви за границей. Среди них оказались воспоминания архимандрита Феодосия Алмазова и его личное дело (www.evangelie.ru; в настоящее время воспоминания хранятся в ГА РФ: Ф. 5881, Оп. 2, Д. 73. Автограф; см. также: Одинцов М.И. От публикатора // Феодосий (Алмазов), архим. Мои воспоминания: (Записки соловецкого узника) / Подг. текста и публ. М.И. Одинцова; примеч. и коммент. И.В. Соловьёва; О-во любителей церковной истории. М.: Крутицкое Патриаршее Подворье, 1997. С. 7–8 / Материалы для истории Церкви; кн.13).
Лишь через полвека личное дело и воспоминания арх. Феодосия будут опубликованы. Личное дело представляет собой достаточно скупой, официально-сдержанный рассказ с перечислением дат, событий жизни архимандрита Феодосия Алмазова (учеба, рукоположение, места служения, арест). Этот документальный материал, вне всякого сомнения, чрезвычайно ценен, но недостаток его заключается в том, что он скрывает от нас духовный образ личности, внутренний мир, переживания, борения, искания. Воспоминания этот «недостаток» восполняют. В отличие от биографии, они помогают самораскрытию духовного мира автора, дают оценку, пусть и субъективную, важнейшим историческим событиям, известным политическим и религиозным деятелям, делают повествование эмоционально-экспрессивным, психологически подробным. Записки бывшего заключенного освещают не весь жизненный путь арх. Феодосия, а лишь тот период, который стал для него и сотен тысяч русских людей годиной жестоких гонений и тяжелых испытаний – с 1917 по 1930 г.
Наталия Няголова
доктор, профессор
Великотырновский университет им. св. Кирилла и Мефодия (Болгария)
Natalia Nyagolova
Doctor, Professor
St. Cyril and St. Methodius University of Veliko Tarnovo
(Bulgaria)
Знаковость сценического пространства
в чеховских спектаклях Л. Вайдички и Р. Зёло
Scenic Space Concept in Chekhov’ Performancies
of L. Vajdichka and R. Zjolo
Ключевые слова: сценическое пространство, драматургия, поэтика, код, контекст
Key words: space of a stage, Chekhov՚ performancies, poetics, code, context
В докладе представлены особенности пространственных концепций двух режиссеров Центральной Европы. В качестве объекта исследования берутся постановки чеховских пьес «Дядя Ваня» и «Вишневый сад», учитывая, что в данном случае (как и в любом другом, связанном с анализом спектакля) идет речь о пересечении двух пространственных кодов – драматурга и режиссера.
В драматургии Чехова происходит разделение, «деконструкция» единого для классических усадебных текстов пространства дома на более мелкие части, на автономные локусы, и этот распад отражает характерный для новой европейской драмы переход от драматургии пространства к драматургии помещения.
Пространственная концепция Вайдички связана с параллелью между смыслом чеховского текста и словацкой дествительностью 1970-х гг. Пространственное решение спектакля внушает мысль об общности судьбы зрителей и персонажей пьесы. Жизнь публики оказывается подвластной той же безвыходности и монотонности, о которых пишет в своих текстах русский классик. Зрители и герои пьесы становятся жертвами одной и той же «ловушки» бытия.
Спектакль Рудольфа Зёло предлагает пространственную концепцию другого типа, которую можно определить как более «филологическую». Пространство сцены в его «Дяде Ване» напоминает обстановочный колорит в экранизации Андрея Кончаловского. Модель чеховского лабиринта сохранена в спектакле, но ее развертывание происходит в глубине сценического пространства, смена помещения осуществляется подвижными стенами и ракурсами осветления.
Проанализированные спектакли демонстрируют два разнонаправленных подхода к концептуализации сценического пространства. В концепции Л. Вайдички пространство приобретает большую автономность, режиссер реализует свои эстетические послания в активной диалогической среде с социокультурном фоном, актуализирует «вертикальный контекст» зрительского восприятия. В концепции Зёло визуализация пространства следует за драматургическим действием, создает второй, вещный план его динамики.
В.Г. Моисеева
канд. филол. наук, научный сотрудник
научно-исследовательская лаборатория «Русская литература в современном мире»
филологический факультет
МГУ имени М.В. Ломоносова
Victoria Moiseeva
PhD, Research Associate
Research Laboratory “Russian Literature in the Modern World”
Faculty of Philology
Lomonosov Moscow State University
Человек с ружьем: зарубежная пресса
о личности и творчестве Захара Прилепина
Man with a gun: foreign press about the personality and work
of Zakhar Prilepin
Ключевые слова: зарубежная русистика, Захар Прилепин, литература, политика
Key words: foreign Russian literature studies, Zakhar Prilepin, literature, politics
По данным 2008 г. журнала «Foreign Policy» переводы с русского языка составляют 4,6% всей переводной литературы США (Matthews O. Is Russian Literature Dead? // Foreign policy. 2008. March 22. foreignpolicy.com/2015/03/24/is-russian-literature-dead/). В 2012 г. Захар Прилепин на вопрос, заданный в связи с выходом англоязычного сборника рассказов «Грех», как он оценивает свои шансы на англоязычном книжном рынке, отвечал, что оценивает «скептически»: «Сейчас антисоветская литература всем уже надоела, а реальное описание жизни в России тоже не слишком интересно» (Прилепин З. «Я не стесняюсь сказать, что люблю свою родину, свою жену и своих детей»: Интервью. Цит. по: aharprilepin.ru/ru/pressa/intervyu/anglija.html). Н.М. Пчелкина в обзоре англоязычной прессы 2000‒2010-х гг. делает вывод, что «современная русская литература пока не стала значимым культурным феноменом для интеллектуальной элиты США и Великобритании. В настоящий момент образ современной русской литературы на страницах газет и журналов западных стран отличается фрагментарностью, незаконченностью и, зачастую, характеризуется весьма поверхностно. Политическая подоплека все еще сильно довлеет над англоязычными журналистами в ущерб оценке творческого потенциала русских писателей. Что касается творчества, то англоязычная пресса до сих пор более охотно пишет о Чехове, чем о современных российских писателях… Однако “безвременье” 1990-х, когда англоязычная пресса вообще не замечала современную русскую литературу, сменилось осторожным интересом… В результате, нынешнее поколение русских литераторов по-новому открывает Россию для англоязычной аудитории, показывая современные реалии через призму той самой “русской души”, которая не изменилась со времен Чехова и Толстого» (Пчелкина Н.М. Восприятие англоязычной прессой современной русской литературы // Современная наука: актуальные проблемы науки и практики. Серия Гуманитарные науки. 2016. №1).
Вывод Н.М. Пчелкиной может подтвердить обзор зарубежной прессы, посвященной творчеству Захара Прилепина, о котором Оуэн Мэтьюз, британский журналист, обозреватель газеты Newsweek, сказал: «To understand Russia today, you need to understand Prilepin» (Matthews O. Zahar Prilepin: Russia՚s Best Young Novelist // Newsweek. 2011. August 15. www.newsweek.com/zahar-prilepin-russias-best-young-novelist-67261). Обратим внимание на метонимию, используемую Оуэн Мэтьюзом: он говорит, что надо узнать Прилепина, а не его книги, прозу. В данном случае «фигура речи» отражает реальный факт: в большинстве статей, посвященных Захару Прилепину, в фокусе внимания сам автор, при рассмотрении его произведений акцент делается на фактографическом материале в соотнесении с биографией писателя. Этот акцент только усиливается в материалах последних лет, после того как стало известно об участии Прилепина в военных действиях на территории Донецкой народной республики. И если до этого момента фигура Прилепина привлекала западную прессу своей оппозиционностью, связью с национал-большевистским движением, то теперь прямо или косвенно стали проявляться подозрения в близости писателя к власти. Например, Якоб Мачеевский задается вопросом, «как члену “запрещенного” движения удается спокойно заниматься своей деятельностью и добиваться успехов в стране, где за критику президента можно при невыясненных обстоятельствах лишиться жизни?» ‒ и сам дает ответ: «...уже скоро появится новая мистическая идеология, призванная расшевелить российское общество. Настанет час и кто-то в кремлевских залах обратится к ней, а потом займется ее внедрением» (Maciejewski J. Prorok nowego bolszewizmu. Niebezpieczna ideologia // Gazeta Polska. Цит. по: inosmi.ru/social/20180826/243070169.html), ‒ ответ, свидетельствующий об исключительно черно-белом восприятии политической ситуации в России, что отражается и в оценке явлений современной российской культуры. Захар Прилепин, представленный в европейской прессе довольно многочисленными интервью, очевидно, старается преодолеть такую цветовую монохромию оценок, объясняя, что он не призывает в своих произведениях никого убивать, не оправдывает палачей или, наоборот, заключенных, что ему «всегда хочется, чтобы у всех было право голоса, возможность заявить о себе. В этом заключается одна из моих задач» (Zakhar Prilepin: «Les Héros Russes sont tous des bandits»: Interview // Liberation. 2017. 24 novembre. next.liberation.fr/livres/2017/11/24/zakhar-prilepine-les-heros-russes-sont-tous-des-bandits_1612311). Повторяемость вопросов в интервью и обвинений и подозрений в адрес писателя говорит о том, что пока Прилепину не удается разрушить стереотипы восприятия его образа, созданного европейской прессой, но его прозе все-таки удается заставить критиков признать, как пишет Вероника Дорман после публикации на французском языке романа «Обитель», что Прилепин упрочил свое положение «среди величайших русских романистов современности будоражащей воображение книгой, напряженным и многосторонним рассказом о бесчеловечности первого советского лагеря» (там же).
Е.А. Певак
канд. филол. наук, научный сотрудник
научно-исследовательская лаборатория «Русская литература в современном мире»
филологический факультет
МГУ имени М.В. Ломоносова
Elena A. Pevak
PhD, Research Associate
Research Laboratory “Russian Literature in the Modern World”
Faculty of Philology
Lomonosov Moscow State University
«Лимонов» Эммануэля Каррера в оценках итальянской прессы
(La Stampa, La Repubblica, Corriere della Sera, L՚Espresso,
Le parole e le cose и др.)
Emmanuel Carrère՚s “Limonov” in the Italian Press
(La Stampa, La Repubblica, Corriere della Sera, L՚Espresso,
Le parole e le cose etc.)
Ключевые слова: зарубежная русистика, Эдуард Лимонов, Эммануэль Каррер, итальянская пресса, биография, автобиография
Key words: foreign Russian literature studies, Eduard Limonov, Emmanuel Carrère, Italian press, biography, autobiography
После возвращения в Россию Эдуард Лимонов, наряду с активной политической деятельностью, так же активно занялся литературным творчеством, причем в отличие от большинства современных русских писателей, располагающихся на первых строчках в рейтингах, был сверхрасточителен в своей публикационной активности и только за 2000-е гг. издал не один десяток книг (прозы, публистики, поэзии).
Так как новые его сочинения публиковались, как правило, в России и с их переводами зарубежный читатель не мог познакомиться, биографию Лимонова, написанную французским литератором с «русскими корнями» Эммануэлем Каррером, западная пресса рассматривает как акт «воскрешения» Лимонова как писателя, и действительно, книга способствовала появлению переводов его книг за рубежом. Показательна реплика Чезаре Мартинетти (La Stampa) на выход биографии «Лимонов» (Carrère Emmanuel. Limonov. Paris, 2011; переведена на 20 с лишним языков, в том числе на русский): «забытый как писатель», писатель блестящий, он продолжает свою жизнь в книгах других авторов.
Итальянская пресса выбрана как предмет анализа, в частности, потому, что успех французской биографии русского писателя в Италии можно назвать триумфальным. Закономерен вопрос, чем вызван такой интерес к истории жизни Лимонова.
Прежде всего, как и в ситуации с другими русскими писателями, интересен он своей оппозиционостью по отношению к действуюшей власти, и анализ отзывов на книгу Каррера и, в связи с ней, характеристик Лимонова как писателя и как общественно-политического деятеля, убеждает в том, что, как и прежде, оценка происходит в парадигме свой (негативное отношение к действующим властям) – чужой (лоялен к властям).
Однако у тех, кто практикует такой подход к оценке Лимонова, возникают определенные сложности, так как, наряду с участием в деятельности несистемной оппозиции в России, Лимонов известен за рубежом своей поддержкой Караджича и участием в военных действиях на Балканах, а также как основатель национал-большевистской партии, политические принципы которой неприемлемы для политкорректной Европы.
Помимо политически ангажированнных оценок самого Лимонова и в большинстве своем восторженных отзывов о книге «Лимонов» и ее авторе, Каррере, есть материалы, в которых биография русского писателя рассматривается в контексте изменений, происходящих собственно в литературе, смещающейся от вымысла к факту, что (если речь идет о наших современниках) помогает, как считают авторы рецензий, понять смыл произошедших в мире за последние десятилетия изменений. Об этом говорил и сам Каррер, объясняя в одном из интервью, что побудило его обратиться к биографии Лимонова – личности чрезвычайно неоднозначной, в восприятии среднего толерантного европейца даже одиозной. История его жизни, как считает автор биографии, отражает глобальный характер перемен на европейском континенте после окончания холодной войны и краха коммунистической идеологии. Этим можно объяснить успех за рубежом последних книг самого Лимонова («Книга воды», «В Сырах: Роман в промзоне», в пер. на итал.: Zona industriale; «Монголия»), основанных на автобиографическом материале, что соответствует общему тренду.
О.В. Розинская
канд. филол. наук, старший научный сотрудник
научно-исследовательская лаборатория «Русская литература в современном мире»
филологический факультет
МГУ имени М.В. Ломоносова
Olga V. Rozinskaya
PhD, Senior Researcher
Research Laboratory “Russian Literature in the Modern World”
Faculty of Philology
Lomonosov Moscow State University
Польская русистика последних десятилетий
Polish Russian Literature Studies of the Latest Decades
Ключевые слова: польская русистика, история русской литературы, проблемы новейшей русской литературы
Key words: Polish Russian literature studies, history of Russian literature, the questions of contemporary Russian literature
Тематические границы польской русистики последних десятилетий чрезвычайно разнообразны. Анализ научных интересов польских ученых можно проследить по академическим центрам Польши, каждый из которых занимается определенным кругом проблем в области изучения русской литературы. Современная польская русистика представлена работами по истории русской литературы от Средневековья до новейшей литературы. В работах освещаются вопросы религиозной и духовной жизни писателей, их идеология и политические суждения. Рассматриваются темы, связанные с культурологией, интердисциплинарностью, эзотерикой. Появляются труды, посвященные проблемам российского театра, кино, Интернета. В последние десятилетия вышло много интересных работ по эмигрантской теме. Внимание польских ученых привлекает творчество И. Бродского (книги П. Фаста, Й. Мадлох, Е. Никадем-Малиновской, М. Грыгель и др. работы). Неизменный интерес привлекает творчество Ю. Дружникова и В. Максимова (исследования А. Дудека, К. Дуды, Л. Суханека и др.). Серьезно изучается в Польше творчество А. Солженицына (например, работы М. Ковальской). Внимательно исследуются произведения В. Пелевина, Саши Соколова, В. Сорокина, Л. Петрушевской, Л. Чуковской, В. Маканина, Т. Толстой, В. Гроссмана, Ю. Домбровского, Бориса Акунина, А. Битова (работы М. Хобицкой, Г. Вашкелевич, Т. Дудек-Листван, А. Скотницкой и др.). Польские ученые изучают творчество Н. Коляды, М. Угарова, О. Мухиной, О. Богаева. Обстоятельный анализ всех новейших явлений современной русской литературы после перестройки дан в монографии А. Володько-Буткевич «Od pieriestrojki do laboratoriów netliteratury. Przemiany we współczesnej prozie rosyjskiej» (Варшава, 2004). Широкий спектр изучаемых проблем новейшей русской литературы, разнообразие авторских оценок свидетельствует о серьезном уровне изучения данной дисциплины в Польше.
В.В. Сорокина
доктор филол. наук, старший научный сотрудник
научно-исследовательская лаборатория «Русская литература в современном мире»
филологический факультет
МГУ имени М.В. Ломоносова
Vera V. Sorokina
Doctor of Philology, Senior Researcher
Research Laboratory “Russian Literature in the Modern World”
Faculty of Philology
Lomonosov Moscow State University
Западноевропейская литературоведческая периодика
о русской литературе
Westeuropean Periodicals on Russian Literature
Ключевые слова: зарубежная русистика, западноевропейские периодические издания
Key words: foreign Russian literature studies, westeuropean periodicals
Основной базой, на которой развивается литературная русистика ХХ–ХХI вв. в Европе, являются специализированные, научно-популярные и общественно-политические журналы, представляющие различные авторитетные органы по изучению русской литературы.
Во Франции это ежегодник Института Славяноведения в Париже «Ревю дез этюд слав» (Revue des études slaves), журнал «Ревю де литератур компаре» (Revue de littérature comparé), где печатаются статьи о русско-французских литературных связях, библиография по вопросам международных связей от библиографического центра ЮНЕСКО. Отдельные статьи о русско-французских литературных связях появляются в журналах «Русский мир» (‘Le monde russe), а также в «Кайе дю монд рюс» (Cahiers du monde russe).
В немецкоязычном литературоведении крупнейшим центром восточноевропейских исследований является Мюнхен, где публикуется «Анцайгер дер славише филологи» (Anzeiger der slavische Philologiе), в Штуттгарде и Берлине выходит общественно-политический и научный журнал «Остойропа» (Osteuropa), в Гейдельберге – «Цайтшрифт фюр славише филологи» (Zeitschrift für slavische Philologie). а в Берлине – самый известный во второй половине ХХ в. журнал «Цайтшрифт фюр славистик» (Zeitschrift für Slawistik), который, пережив тяжелые времена в начале этого века, теперь практически не публикует материалы по русской литературе, сменив филологическую тематику на общественно-политическую.
В Австрии наиболее авторитетными литературоведческими изданиями являются «Венский славистический альманах» (Wiener Slavistischer Almanach), и «Вестник славянской филологии» (Anzeiger für Slavische Philologie), издающийся в Граце.
Русскоязычная аудитория в Европе может пополнить свои знания о современной русской литературе из таких источников, как «Грани», «Вече», «Мосты», «Литературный европеец».
Выходящий на английском и русском языках в Амстердаме журнал «Рашн литераче» (Russian Literature) объединяет литературных критиков всей Европы. Во всех этих периодических изданиях имеются справочно-библиографические материалы, рецензии, речи, репортажи с юбилеев, юбилейные статьи, некрологи, публицистические эссе, воспоминания, отзывы одного писателя о другом.
Н.А. Черникова
соискатель кафедры истории новейшей русской литературы
и современного литературного процесса
филологический факультет
МГУ имени М.В. Ломоносова
Natalia A. Chernikova
Postgraduate
Department of the History of the Newest Russian Literature
and Contemporary Literary Process
Faculty of Philology
Lomonosov Moscow State University
Особенности поэтики «деревенской прозы»
в восприятии болгарской русистики 1980–2000-х гг.
Russian “Village prose” in Bulgarian Reception of 1980–2000
Ключевые слова: болгарская русистика, деревенская проза, поэтика, типология героев, фольклорные образы
Key words: Bulgarian Russian literature studies, “village prose”, poetics, typology of heroes, folklore images
В последнее время многие критики все чаще пишут о том, что «деревенская проза» изжила себя как направление, темы, которые затрагивали писатели-«деревенщики», на данный момент художественно устарели. В.Н. Бараков, к примеру, констатует, что некоторые вообще говорят о «конце» деревенской прозы (О. Славникова, Д. Быков и др.). В действительности у многих отечественных и зарубежных русистов данная проблематика вызывает живой интерес и сегодня.
Если говорить об изучении этого явления в Болгарии, то необходимо отметить, что болгарские филологи-русисты активно проявляли интерес к проблематике «деревенской прозы» в 1980-е гг. (И. Захариева, Р. Евтимова, Д. Цветкова и др.), но и в последние десятилетия существует ряд работ по этой тематике (Р. Русев, И. Петров). Многие болгарские критики, например, Русев пришли к выводу, что именно литература писателей-«деревенщиков» определила новый подъем изучения русской литературы в Болгарии (Русев Р. С маска и няколко лица (Валентин Распутин и руската «селска проза»). София, 2000. С. 36).
Размышляя о своеобразии поэтики «деревенской прозы», болгарские ученые сосредоточивают свое внимание лишь на отдельных ее особенностях. Большое внимание уделяется типологии героев, а также мифопоэтической основе образов природы. При этом болгарские критики нередко опираются на точку зрения российских исследователей, но также ищут новые интерпретации традиционных трактовок.
Например, отечественный исследователь С.Г. Семенова считает, что В.Г. Распутин продолжает галерею «человеческих» типов в русской литературе: «Не так часто писателю удается создать свой, отмеченный уникальной художественной печатью человеческий тип <…>. Этот созданный тип и сам творец встают затем во взаимно узнаваемые отношения: гоголевский «маленький человек», тургеневские женщины-дворянки, лесковские праведники, некрасовские крестьянки, «подпольный» тип Достоевского, платоновские странники и правдоискатели, шукшинские чудаки… И вот: распутинские старухи» (Семенова С.Г. Валентин Распутин. М., 1987. С. 50). По этому пути идет и болгарский исследователь Русев. Безусловный интерес представляет его попытка выявить в распутинских персонажах черты определенного психотипа. Критик считает, что главные герои в произведениях Распутина – это герои-интроверты: «Они редко вступают в открытую конфронтацию и конфликты друг с другом. Противоречия и острые их страсти целиком остаются внутри них самих, в орбите их индивидуального сознания» (Русев Р. С маска и няколко лица. С. 153).
Говоря о типических чертах, воплощенных в образах персонажей Распутина, Русев использует понятие «промежуточный» (там же, стр. 119) герой, относя к данному типу тех персонажей, которые находятся между двух полюсов – между деревней и городом (Люся, Варвара, Илья, Татьяна из «Последнего срока»; Павел из «Прощании с Матёрой» и др.). В его творчестве обычно выступает поколение стариков» (там же, стр. 120). Термины «промежуточность», «промежуточный» герой часто используются и в российской литературоведческой науке, но в другом контексте. Е.К. Гапон, например, к «промежуточным» героям относит персонажей, которым не хватает потенциала для принятия решения или для совершения поступка: «Итак, Поздняков – промежуточный тип личности – еще не пропитан разрушающим отчаянием, но его доброты оказывается недостаточно, чтобы противостоять разрушающему началу. Он, с одной стороны, полон созидающей энергии, рядом с ним другой человек способен обрести покой; а с другой, Сеня не может отстоять ни себя, ни доверившихся ему людей. В этом и заключается трагедия Сени Позднякова и подобных ему людей» (Гапон Е.К. Художественная концепция личности в творчестве В.Г. Распутина 1990–2000-х годов: Автореферат дис. ... канд. филол. наук. Армавир, 2005. С. 17).
Интерес к мифопоэтике фольклорных образов природы в «деревенской» прозе проявляет Г. Гърдев. Критик пытается рассматривать повесть Распутина «Прощание с Матёрой» в мифопоэтическом аспекте. Трактуя гибель Матёры как «мифологему» Вселенского потопа, он отмечает, что автор преднамеренно положил в основу сюжета историю жизни острова, так как «и земля, и вода – первичные материи (material prima). И их союз – начало жизни во Вселенной» (Гърдев Г. Литература въпреки модела. С. 267). Второй миф, положенный в основу повести, – миф о мировом дереве. В центре мира находится мифическое дерево, которое предстает как символ бытия: «дерево жизни», «дерево плодородия», «дерево познания», «мистическое дерево» и др. «Царский листвень» является «символом бессмертия – высшего смысла мироздания» (там же, стр. 267). Гърдев отмечает, что лиственница и береза у Распутина образуют «“семейную пару”: он могучий и грозный супруг, а она нежная и испуганная супруга, всегда на расстоянии шага от него» (там же, стр. 267).
Совсем иной потенциал природных образов раскрывает болгарский исследователь И. Петров, анализируя произведения В.М. Шукшина.
В его раннем творчестве пейзажные зарисовки не несут в себе символического значения. Петров отчасти соглашается с мнением российского критика И.П. Золотусского, отмечающего, что Шукшин «редко, очень редко пишет пейзаж. Разве в воспоминаниях героя мелькнет детство, поле, бег коня по полю и ветер, срезающий дыхание, бьющий наотмашь по лицу» (Золотусский И.П. Познание настоящего // Вопросы литературы. 1975. № 10. С. 12). Но болгарский исследователь не может безоговорочно принять это суждение, полагая, что если в первом рассказе, «Двое на телеге», пейзаж у Шукшина не имеет сюжетного значения, то в сборнике «Сельские жители» он помогает автору передать душевное состояние героев. Например, по мысли Петрова, без пейзажных описаний невозможно понять душевный потенциал главного героя Леньки из одноименного рассказа. А в рассказе «Солнце, старик и девушка» образы природы играют сюжетообразующую роль: «Солнце коснулось вершин Алтая и стало медленно погружаться в далекий синий мир. И чем глубже оно уходило, тем отчетливее рисовались горы. Они как будто придвинулись. И надвигалась от гор задумчивая мягкая тень. Потом солнце совсем скрылось за острым хребтом Бубурхана и тотчас оттуда вылетел в зеленоватое небо стремительный ветер ярко-рыжих лучей» (Шукшин В.М. Сельские жители. С. 196).
Таким образом, болгарская критика использует опыт российских ученых, но в то же время предлагает свой взгляд на мифопоэтический потенциал и типологию характеров русской «деревенской прозы».
А.Г. Шешкен
доктор филол. наук, профессор
научно-исследовательская лаборатория «Русская литература в современном мире»,
кафедра славянской филологии
филологический факультет
МГУ имени М.В. Ломоносова
Alla Sheshken
Doctor of Philology, Professor
Research Laboratory “Russian Literature in the Modern World”,
Department of Slavic Philology
Faculty of Philology
Lomonosov Moscow State University
Сербская русистика о русской литературе 1990–2010-х гг.
Serbian Russian Literature Studies (1990–2010)
Ключевые слова: сербская русистика, «Белградская школа русистики», литература русской эмиграции
Key words: Serbian Russian literature studies, “Belgrade School of Russian Literature Studies”, Russian emigrés in Serbia
Современная сербская литературоведческая русистика опирается на опыт национальной научной школы («Белградская школа русистики»). В работах последних десятилетий, наряду с традиционным вниманием к русской классике XIX–XX вв. и ее взаимодействию с национальным искусством слова, углубляется интерес к изучению литературы русской эмиграции в Югославии (и Сербии), а также к культуре русского авангарда и его традиций в современной литературе. Сербская русистика вносит существенный вклад и в осмысление новейшей русской литературы.
Сербский поэт, переводчик и исследователь Александр Петров (потомок русских эмигрантов) является автором многочисленных трудов, посвященных изучению русской классической и современной литературы. В посление несколько десятилетий его внимание сосредоточено на исследовании русской поэтической традиции и новаторских поисках в произведениях молодых стихотворцев. Взгляд А. Петрова на пути развития русской поэзии полнее всего отразила «Антология русской поэзии XVII–XXI веков» (Белград, 2011), где ученый выступил составитетем, автором вступительной статьи, комментариев и послесловия, посвященного судьбе издания. Наряду с широко известными авторами прошлых эпох, в антологии представлены и поэты, которые заявили о себе на рубеже 2000-х гг.
Труды А. Петрова (Литературная Россия. Взгляд из Сербии. Белград, 2015) и его собственное творчество отражают исследовательские интересы автора и широкий круг контактов с выдающимися современными писателями и критиками (И.Бродский, Г. Сапгир). Экспериментальный «Мемораман» (2018) также содержит богатый материал, важный для понимания обстоятельств, в которых развивалась русистика в Югославии и Сербии с 1950-х гг. до настощего времени.